— Наконец, надо подумать и о моем семействе, — сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, — ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые
наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что́ граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Неточные совпадения
Алексей Андреевич очень любил Федора Карловича, бывшего некогда командиром полка имени
графа, и даже предлагал ему выйти в отставку и поселиться с семьей в Грузине, обещая сделать его своим
наследником, но генерал фон Фрикен уклонился от этого.
Из Киева молодой Оленин был отправлен курьером в Париж, с подарками к министрам французского двора: Монмареню, иностранных дел — перстень с прекрасным солитером;
наследникам Верженя — полная коллекция российских золотых медалей;
графу Сегюру, сухопутных сил — соболий мех и фельдмаршалу де Кастри — перстень с солитером.
Граф и его экономка, таким образом, относительно были счастливы, но для полноты этого счастья являлась одна помеха… этого не могли дать ни всемогущество, ни власть… Тридцатилетнему
графу Аракчееву хотелось иметь сына,
наследника всего, что вдруг получил он по милости государя.
Любвеобильная старушка почила вечным сном на руках
графа Довудского, сделав его своим
наследником по завещанию.
— Полно тебе, глупая. Нашла — грех устроить счастье своего детища!
Граф тоже будет считать его своим родным, сделает своим
наследником — он будет барином.
Роковое открытие
графа, впрочем, не осталось без результата. У него появилось намерение жениться, чтобы иметь настоящего законного
наследника, и он стал присматривать себе девушку из своего круга, но безуспешно.
— Пожалуй, я тебе и скажу, только чур молчок, а то по-своему, разделаюсь, ты меня знаешь.
Графу хочется иметь
наследника — вот и будет
наследник. Согласна ты, или нет?
Рождение девочки обмануло надежды
графа Белавина на
наследника, продолжателя графского рода.
В силу этого-то духовного завещания, хранившегося в сенате, так как
граф сам себе
наследников не назначил, государю и благоугодно было передать все его имущество в новгородский кадетский корпус, присвоив ему герб и наименование новгородского
графа Аракчеева кадетского корпуса.
Граф Василий Сергеевич Вельский был одним из богатейших вельмож в Петербурге. Его состояние давало более полумиллиона годового дохода, и единственный сын его Петр, имевший отдельное громадное состояние от своей матери, был
наследник всех этих несметных богатств.
Он принудил его сложить с себя название
графа Лильского, под каковым именем
наследник французского престола приехал искать убежища в России, окружить себя телохранителями, принять титул короля и требовать оказания себе почестей, подобающих этому титулу.
Наконец, в качестве главного воспитателя
наследника престола был назначен
граф Никита Иванович Панин, прогнавший весь штат мамок и нянек и отличавшийся строгостью к своему воспитаннику. Он не стеснялся с ним, журил его и даже прикрикивал на него и отдавал ему приказания резким тоном, который впоследствии усвоил и сам Павел Петрович.
Грузинское имение было отдано государем Николаем Павловичем новгородскому корпусу, вследствие духовного завещания
графа, предоставившего в нем право и выражавшего просьбу государю, после его смерти назначить его
наследника по выбору и воле государя императора, если бы он при жизни себе не назначил такового.
Граф рассказал ему, что дела его теперь блестящи, так как тетушка, о которой он при жизни почти не имел понятия, умерла без завещания, и он оказался единственным
наследником ее богатств.
Тело
графа обмыли, одели, согласно его воле, в сорочку, подаренную ему императором Александром I, когда он был еще
наследником престола, и положили на стол в полной парадной форме.
Представьте себе, три княжны получили какую-то малость, князь Василий ничего, а Пьер —
наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому
графом Безуховым и владельцем самого огромного состояния в России.
— Да, это так, — нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, — но, наконец… наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой
граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых
наследников и нас, отдавал Пьеру.